Это история Вазгена Асирьяна — карабахского армянина и советского человека, как он себя называет. Он уже 30 лет живет с семьей в Подмосковье, но российским гражданином стал только сейчас. В 1986 году его забрали в армию в Уссурийск, но вернуться в родное село в Нагорном Карабахе после двух лет службы было не суждено — начался армяно-азербайджанский конфликт. Как Вазген стал лицом без гражданством и каких усилий ему стоило получить паспорт — в его монологе.
Нагорный Карабах и служба в Уссурийске
Я карабахский армянин, но родился в Узбекистане.
Моя судьба так сложилась: в первом классе я потерял отца. Мы тогда жили в Узбекистане, мама работала портнихой. Через год мама снова вышла замуж и отправила меня к своему отцу в Нагорный Карабах. Когда я перешел в новую школу, дети смеялись: я не мог правильно говорить по-армянски, не знал букв, делал ошибки в окончаниях. Мне было стыдно, что я два года потерял и снова оказался в первом классе.
Уже в 9 классе мне пришла повестка из военкомата. Тогда же строго было. К тому моменту я окончил военный ДОСААФ и получил водительские права, и в 1986 году меня забрали служить в пограничных войсках в Уссурийске. Там я окончил школу и еще ходил на парикмахерские курсы. Когда я отслужил один год, пришли вести, что в Нагорном Карабахе и Баку выселяют армян. Мне предлагали остаться жить во Владивостоке — может быть, моя жизнь тогда сложилась бы иначе, но я хотел найти родных. В 1988 году я приехал в Москву, встал на воинский учет и получил советский паспорт. Думал, война закончится — вернусь домой. Но война не прекращалась. В Москве я женился на бакинской армянке, у нас родилась дочка.
Одному поможешь — десять человек знают
Когда я вернулся из армии, я ведь не был специалистом, знал только парикмахерское дело. Это были трудные времена. Сначала на ВДНХ грузчиком работал, потом в Бирюлево машины разгружал. Потом цемент разгружал, а когда уже научился шурупы тянуть и сантехнику чинить, тогда уже стал человеком.
Пять лет я бесплатно работал сантехником за комнату, а жена зарабатывала. В Истринском районе в поселке Снегири частные собственники построили шестиэтажный кооперативный дом на месте обанкротившегося кирпичного завода. Запустили и отопление, и воду, жильцы уже были, но у них никто не брал дом на обслуживание. И все пять лет я без перерыва обслуживал этот дом ради семьи, чтобы было где жить — нам выделили комнату на первом этаже. Жильцы меня знали, кидали свои заявки в почтовый ящик: если батарея была холодная, я поднимался на чердак, спускал воздух, помогал с сантехникой. Люди ко мне привыкли. А когда дом приняли в эксплуатацию, я оказался не нужен. И нам пришлось переехать в Дедовск. Дочка еще несколько лет ездила на электричке в свою старую школу в Снегирях.
В Дедовске я научился работать с электрикой. Тогда еще не было сотовых телефонов, люди говорили, что вот там живет Вазген, идите к нему. Так я бабушкам чинил трубы и краны, электрику менял. И сейчас пожилым людям проще, когда в квартиру приходит знакомый человек. Им говоришь, объясняешь, а они — делай сынок, я заплачу, когда пенсию получу. И вот таким образом: одному поможешь — десять человек знают. Так все эти годы жил: в долг ни у кого денег не брал, но и богатым не стал.
Советский паспорт утилизирован
Советский паспорт у меня отобрали милиционеры. Я вез дочку в школу, когда меня остановила милицейская машина в Нахабино. Паспорт взяли в залог, а меня отправили за деньгами оплатить штраф. Но документы так и не отдали, только справку о том, что мой советский паспорт был утилизирован.
Так я оказался лицом без гражданства, единственный в семье. Моя жена — бакинская армянка, у нее до 2001 года был вкладыш о гражданстве в советском паспорте, а потом его забрали и заменили на российский нового образца. Дочка автоматически по матери получила гражданство. Мне было стыдно, что у ребенка есть паспорт, а папа без документов. Иногда в школе просили копии документов родителей. Дочка говорила, что у папы пока нет паспорта, скоро получит. Вот такая жизнь была.
Длинная сказка
Когда я работал в Москве, мне рассказали о благотворительной организации «Гражданское содействие», которая помогает вынужденным переселенцам. Помню, тогда в Комитете было много чеченских беженцев, из них выстраивалась длинная очередь. Я пришел на прием в рабочей одежде — меня очень хорошо приняли, выслушали мою историю. Елена Юрьевна Буртина все это время мне помогала. Сначала долго добивались гражданства через доказательство родства с женой и дочкой — гражданами РФ. Писали везде письма, запрашивали бумаги, дошли до суда, но ничего. Тогда решили другим путем пойти — доказать, что я жил в России до 2002 года, не выезжая. Есть закон, по которому в таком случае должны дать гражданство.
Для этого нужно было собрать 12 документов. Это было совсем не просто. Несколько раз, когда я пытался получить справки с предыдущих мест работы, оказывалось, что организация изменилась, или директор уже не тот, или этот человек умер. Тратил деньги на дорогу и без ничего впустую возвращался домой — эти бумаги получить не удалось. Иногда я стеснялся идти к людям, у которых работал. Стеснялся, что они скажут: «Как ты, Вазген, постарел, как изменился, неужели ты получишь российский паспорт». В «Гражданском содействии» мне дали адвоката, который стал ездить ко мне в Истру, чтобы помочь разобраться уже, наконец, с моим делом.
Много времени ушло на то, чтобы отправлять запросы и ожидать ответы, что я не получал гражданство другой страны. Сначала пришлось получить такую справку в посольстве Узбекистана. Потом мне сказали, что надо доказать, что я не брал гражданство Армении. В армянском посольстве дали справку с ошибкой в дате рождения: вместо 31 июля было указано 30 июля. Пришлось исправлять. Затем делали экспертизу всех документов в Москве, потом составили характеристику, автобиографию, привозили свидетелей из Дедовска. И вот все документы были готовы, и в марте этого года мне выдали удостоверение о рассмотрении заявления на гражданство.
Мы столько бегали и все-таки добились справедливости. Я уже думал, что не смогу, устал просто. Каждый раз в Новый год загадывал получить документы. И вдруг все развернулось в этом году, и уже за мной стали бегать. Когда я пришел получать паспорт, мне женщина говорит: «Часто бывают ошибки, внимательно посмотри, все ли верно?» Нет ошибки, говорю, это я — родился в Узбекистане, вырос в Нагорном Карабахе, а живу в России. Длинная у тебя сказка, отвечает.
Есть армяне и азербайджанцы, которые давно получили российское гражданство, купили и квартиры, и машины в России, и вдруг когда они едут в Армению на похороны отца или матери, в аэропорту им говорят, что их нет в базе данных. И отбирают паспорта. То есть кто-то, кто оформлял их документы, забыл добавить данные в общую базу. Одна галочка — а у человека вся жизнь перечеркивается. Я очень боялся, вдруг со мной то же самое произойдет. Но мне, когда паспорт давали, монитор повернули и показали: вот ты, твоя фотография, серия твоего паспорта — в базе есть, куда хочешь иди, ты теперь не лицо без гражданства.
Мне очень бы хотелось съездить в то место, где я родился в Узбекистане, увидеть, где родной отец похоронен. Сейчас у меня есть такая возможность. Такое редко бывает, что людям удается доказать свою правоту. А мне удалось. Ступенька за ступенькой. Но, конечно, если бы не «Гражданское содействие», я один ничего не смог бы сделать. Один человек в поле не воин, как говорится.
Записала Лера Павлова
